В доме-музее И. И. Хлопчика
«Ну вот, мы почти и на месте! Со мной оператор Владимир, и мы подходим к дому, в котором жил и работал Игорь Игоревич Хлопчик. Простая кирпичная пятиэтажка, но как заботливо ухожены палисадники! Володя, что ты видишь? Ого! У нашего оператора глаз следопыта! Теперь и я заметил: плюшевые львы и медведи, сидят под листьями винограда, неприметные в тени. А вот и наша элегантная рассказчица, Таисия Михайловна, любезно согласившаяся уделить нам полчаса. Здравствуйте, Таисия Михайловна! Мы уже знаем, что вы, как старожил и бессменный сосед Игоря Игоревича, взяли на себя роль устроителя и хранителя его дома-музея. Он действительно прожил здесь всю жизнь?»
«Да, именно здесь, во втором подъезде. Но для торжественности мемориальную доску повесили на торце дома, по нашей общей просьбе. Мы нашли хорошего скульптора – не простого кладбищенского или из социальной службы, а талантливого лауреата, члена Союза Художников. Идите сюда. Видите, Игорь Игоревич как живой, и очки так интересно показаны, и его улыбка. Иногда люди гуляют по бульвару, останавливаются и смотрят, а иногда даже спрашивают – кто это такой? Неудивительно, ведь десять лет прошло, для нашего времени это огромный срок. Жизнь сейчас так богата, всех изобретателей и открывателей помнить невозможно, да и не нужно, я это отчётливо понимаю. Однако должен быть кто-то, кто несёт память. А вот там – видите, высокое бежевое здание – это телефонная станция, там работала его мать, Любовь Аркадьевна, кассиром-контролёром. Отец его, Игорь Владимирович, был водителем в автобусном парке номер пять. Вот это их окна – двухкомнатная квартира на третьем этаже. Поднимемся?»
«Конечно! Прошу вас, я попридержу дверь... Володя, позволь мне вперёд. Поднимаемся по лестнице, в приятной тени и прохладе. Как мило – бегония и герань на окнах! Таисия Михайловна, расскажите нам, как всё началось? Наверное, Игорь Игоревич делал значительные успехи в школе?»
«Разумеется, он учился исключительно на отлично, с редкостным тщанием и прилежанием. С самого раннего отрочества Игорь Игоревич горел огнём благородного честолюбия, мечтая прославить свой род и фамилию Хлопчиков. Он пробовал себя в различных сферах, нащупывая наиболее сильные стороны своей выдающейся индивидуальности. Гребля на байдарках, латиноамериканские танцы, военная история, общественная деятельность, восточная философия и многое другое. Несколько лет до своего революционного изобретения Игорь Игоревич проработал специалистом по охранным системам. Вот мы и пришли, проходите».
«Как уютно! Будто не музей, а заботливо ухоженное домашнее гнёздышко. Володя, сними этот гобелен крупно, такие чудесные сказочные цветы. Таисия Михайловна, какие занятия и увлечения подтолкнули Игоря Игоревича к его открытию?»
«Вы знаете, я считаю, что по большому счёту это была огромная чуткость – способность ясно почувствовать точку схождения, остриё, средоточие человеческих чаяний. Да, Игорю Игоревичу понадобились некоторые познания в электронике, психоакустике и промышленном дизайне, но они не были решающими. Главное – это идея и воля к её воплощению. Вы наверняка уже не раз слышали об обстоятельствах открытия? Нет, это вовсе не кинематографическое преувеличение. Игорь Игоревич действительно отправился на концерт фортепианной музыки в Камерный зал консерватории, и именно там, во время бурных и продолжительных аплодисментов, увидел перед своим внутренним зрением прототип нового, необыкновенно нужного и важного устройства, сразу же наречённого им хлопчиком».
«Ах, вот это он и есть, первый в мире хлопчик – за стеклом? Великолепно! Изящная коробочка красного дерева, чуть больше ладони. Удивительно! Давайте сравним наши собственные модели с прославленным прародителем? У меня хлопчик чуть меньше по размерам, с сенсорным управлением и очень лёгкий, почти невесомый в кармане. Володя, давай сюда свой, ого, да у тебя тот самый разрекламированный флагман! Титановый сплав, дискретная схемотехника, шикарен, что и говорить, вот только не каждому по карману. А у вас, Таисия Михайловна? Вижу, что раритет! Чудо инженерной мысли, полумеханический хлопчик с прямым доступом к ручным настройкам… А как действовал этот, самый первый образец, представленный в витрине?»
«Он действует и сейчас. На нём всего одна кнопка, для запуска и остановки аплодисментов, и два колёсика сбоку: регулятор скорости хлопков и регулятор громкости. Тогда ещё не было ни беспроводной синхронизации такта, ни библиотек с семплами, ни плавного нарастания и затухания. Игорь Игоревич собирал опытный образец целых полгода, он не хотел представлять публике сырое изделие, которое могло бы хоть как-то испортить впечатление. И его скрупулёзность оправдала себя: на первых же представлениях, когда он использовал для аплодисментов не ладони, а хлопчик, люди проявили к инновации огромный интерес. Посыпались заказы – за несколько недель число их превысило сотню. Игорь Игоревич набрал и обучил товарищескую артель и запустил небольшую мануфактуру на базе старой мебельной фабрики. Ни конструкторского отдела, ни технологов, ни оснастки, ни сырья – всё пришлось поднимать с нуля, своими руками и головой. Игорь Игоревич показал себя одарённым организатором и руководителем: за год было собрано и продано более трёх тысяч хлопчиков».
«Таисия Михайловна, сейчас свой хлопчик есть у каждого, и немало людей помнят имя изобретателя, однако подробности его личной жизни нигде не освещались. Но ведь должен был кто-то поддерживать Игоря Игоревича в его устремлениях, создавать условия для работы, обустраивать быт? Быть может, здесь есть некая тайна?»
«О нет. Тайны нет. Просто Игорь Игоревич по складу своему не стремился к публичности. Личные подробности не содержат в себе ровно никаких сенсаций и потому не на слуху. Много лет он прожил здесь с родителями, а когда они вышли на пенсию и уехали в загородный домик, стал жить один. Если угодно, можно резюмировать так: его жизнь и творчество были столь напряжёнными, что на романтику, брак и воспитание детей не осталось времени».
«И всё же, Таисия Михайловна, простите за нескромный вопрос: возможно, именно вы были вдохновительницей Игоря Игоревича? Ведь у всякого гения, как известно, есть своя муза!»
«О нет. Вы меня рассмешили. Повторюсь: его призвание не оставило места для так называемой личной жизни. Порой я помогала ему по хозяйству, но не более того. Свои дни Игорь Игоревич проводил на фабриках, а вечера – в концертных залах и театрах, популяризируя хлопчики. Возвращаясь домой глубокой ночью, он съедал кекс, выпивал кружку горячего молока и сразу ложился в постель. Он шёл к вершинам, и его ничто не должно было отвлекать».
«Насколько известно, настоящее признание пришло к Игорю Игоревичу спустя несколько лет после создания первого хлопчика?»
«Да, и его началом мы считаем тот исторический концерт Венского филармонического оркестра в Золотом зале, когда после исполнения Героической симфонии Бетховена дирижёр потребовал тишины и пригласил на сцену Игоря Игоревича. И дирижёр, и музыканты, и зрители – все в едином порыве поднялись и устроили Игорю Игоревичу овацию, каждый при помощи своего собственного хлопчика. Затем было ещё много концертов, опер, балетов, приёмов у королевы, мировых турне, рок-фестивалей, открытий и закрытий олимпиад… Всю хронологию можно проследить на фотографиях в нашем музее. Вот в этой витрине представлена коллекция хлопчиков, все серийные модели, сошедшие с конвейера на заводах Игоря Игоревича. И, как вам известно, после выпуска юбилейного миллионного хлопчика права на них выкупила компания “Стейнвей и сыновья”. Эта сделка явилась одной из крупнейших в истории музыкальных инструментов и оборудования. Игорь Игоревич пошёл на неё спокойно: он знал, что его долг и миссия основополагателя выполнены, и теперь можно доверить дело бережным продолжателям».
«И как Игорь Игоревич распорядился своим невероятным состоянием?»
«В быту, как видите, он был крайне неприхотлив, как и многие другие гении. Видите, какая простая кровать. Вот это покрывало я подарила ему на день Красной Армии, и он пользовался им до самой смерти. Немного пёстрое, но жизнерадостное. Игорь Игоревич любил разные цвета – и синий, и жёлтый, и красный. А что касается состояния, он приказал отлить большую партию хлопчиков высочайшего качества из золота. Заказ изготавливался в монетном дворе в течение восьми лет и был полностью закончен уже после кончины Игоря Игоревича. Затем, согласно его завещанию, мы разослали около тысячи хлопчиков по домам престарелых, а остальные хранятся здесь».
«Потрясающе! Вот об этот точно никто не знал! Но зачем в домах престарелых золотые хлопчики?»
«Всё просто. Их можно в любой момент продать и получить наличные».
«И в самом деле. Но неужели целиком из чистого золота?..»
«Из чистейшего червонного. Можно попросить вашего оператора не поворачиваться ко мне спиной?»
«Но позвольте… Это вовсе не из неуважения. Он в постоянном поиске ракурса! Золотое сечение…»
«Я настаиваю. Хоть это и муляжи».
«О, нет-нет! Что вы! Неужели… вы полагаете, что мы способны похитить экспонаты?.. Или покрывало? Это неслыханно! Поймите, ведь мы представляем государственную телерадиокомпанию! Мы не проходимцы! Ладно... Будь по-вашему. Пойдём, Володя! Уходим. Выключай. Мы не жулики!»
2014 г.