Пилип Липень История Роланда 122

На перроне

Люблю котяток!

Когда возвращаешься с каникул на поезде или на электричке, котятки ждут тебя на перроне, нетерпеливо мяукая и протягивая игривые лапки с выпущенными коготками.

У котяток коготки острые, как иголки.

«Знаете, котятки – ведь только вы и знаете! – это сладкое чувство падения на четыре лапы! Когда казалось бы вы в ледяной безвыходности – но вот прыжок, изгиб, переворот! – и вы как ни в чём не бывало прогуливаетесь по июньской травке, неподвластны опасностям. Знаете, когда какие-нибудь – возомнившие невесть что! – окончательно забылись и вознамерились – какие-то там, предположим, мышки – и стращают вас санаториями, лазаретами… а вы их эдак ловко хоп! И вот они уже тёплым податливым мешочком под лапой. Понимаете? Вы – непоколебимы, вы – возвышаетесь, а они – даже не мышки, они – пылинки, ворсинки. Каждое ваше движение обрушивает на них мироздание. Низвергайте без раздумий! Ибо вы вправе, а им поделом. Понимаете?»

Проводницы принимают у тебя саквояжи, а котятки прыгают, карабкаются по полам пальто, влезают на плечи, на шапку, лижут в щеки.

У котяток шершавые языки, они лижут беззвучно, щуря от удовольствия глаза.

Котятки бегут по снегу, брезгливо и зябко подёргивая лапками. Котятки пушистые и снег пушистый: снежинки касаются шёрстки, зависают.

И кстати, если вам кто-то скажет, что котятки привередливы в еде – не верьте!