Когда мы с братиками перестали расти и стали совсем взрослыми, мы однажды решились: пора наконец узнать всё сокрытое и потаённое о нашей семье, подозрительно положительной. Мы набрались храбрости и пошли прямиком к папе, который грелся на солнышке за садовым столиком. Завидев нас, он встал и с удовольствием потянулся, вскинув руки и грациозно выгнув спину.
– За табачком, детки? – он поворошил пальцем слой махорки, сушившейся на газете.
– Мы не курим. Мы пришли за другим: изволь рассказать нам о наших дедушке и бабушке. Хватит всех этих умолчаний и недомолвок!
– Разве я вам не рассказывал? – разыграл он невинность.
– Нет.
– О! Как же это? Они были прекрасные люди, необыкновенно прекрасные! Послушайте: дедушка был широкоплеч и статен, как молодой Зевс, в клетчатой рубашке и с бородой, настоящий геолог! А какова была его улыбка! Открыта, бела, широка… смотришь на неё – и счастье на тебя излучается. Открыта, бела, широка – будто само счастье на тебя излучается. Каждый вечер, поднимаясь из соляных шахт, он разводил костёр, брал гитару и, обведши всех взглядом, трогал струны… Ни одна девушка, если она была сметлива и добродетельна, не могла не полюбить его! А самая сметливая из них была ваша бабушка – удивительно ослепительная красавица, учительница младших классов, настолько добродетельная, что даже самым последним прожигателям при виде неё хотелось начать жизнь заново. И до такой степени полюбили друг друга бабушка и дедушка, что не долго думая поженились, с большими торжествами и пышностью. И жили они долго и…
– Но от чего они умерли? – мрачно уточнили мы.
– Ну вот зачем вы перебиваете?
Папа потерял нить и прервался, и мы раздосадованно зашикали друг на друга. Собираясь с мыслями, папа теребил бакенбарды и загибал пальцы, будто что-то считал, и вскоре продолжил:
– О, они были чисты и идеальны, и одновременно идеалистичны, без конца восторгались Метерлинком и Кьеркегором, и, глядя на старших людей – а в ту юную пору все были для них старшими – пугались: отчего те такие серые, пустые и циничные? Когда они такими стали? Станем ли и мы?.. Это не давало дедушке покоя, и он, бросив костры и гитару, усиленно размышлял, а бабушка помогала и поддерживала его. Наконец он объявил, что ответ найден: люди неизбежно портятся из-за дурных внешних влияний. Бабушка была целиком согласна, и они в ту же ночь решили, что сейчас находятся на пике своей идеальности, и нужно пока не поздно защититься от порочных воздействий извне. Они собрали все вещи, которые могли унести, и спустились в соляные шахты. Они шли всю ночь, весь день, уходили всё глубже и дальше, пока даже самые отдалённые видеокамеры не перестали фиксировать их, и ещё глубже и дальше, в самые недра. И там, в сердце соляных пещер, они зажили полновесной, неподвластной гнили и гнусностям жизнью.
– Но что они там ели? – удивились мы.
– О, они завели сад и огород, посеяли пшеницу, построили маленькую мельницу, держали коз и делали сыр.
– Но что они там пили?
– О, под землёю струятся чистейшие источники! Они посадили в них морскую капусту и добывали агар-агар.
– Но как они жили там в темноте, без неба и солнышка?
– О, под землёй светится магма, это совсем как солнышко, и даже уютнее. А вместо неба они смотрели друг другу в глаза.
– А ты, получается, оттуда убежал?
– О нет, детки, у ваших бабушки с дедушкой такой порядок: они растят своих деток только до среднешкольного возраста, а потом отправляют наверх.
– А кто не хочет отправляться наверх?
– О, у них не спрашивают.